Переселенцы Донбасса: переживаем адские испытания ради помощи тяжелобольным родственникам
Дончанка Валентина Журавская перебралась в Киев два месяца назад. Вместе с ней в столицу приехал муж – инвалид II группы, которому помощь медиков нужна каждый день.
Беженка рассказала Dialog.ua о тяготах «особенных» переселенцев.
- В Киеве мы уже почти два месяца и за это время пришлось обратиться к местным властям за тем, что мне жизненно необходимо для моей семьи – это лекарства, без которых мой супруг просто не выживет. Он инвалид второй группы болезнь Паркинсона. И для того, чтобы у него сохранилась какая-нибудь двигательная активность, он полупарализованый, нам нужны обязательно ежедневный прием лекарств очень дорогостоящих. Для меня пенсионерки 4000 тысячи гривен – это огромная сумма. Государство по решению Кабмина обеспечивало льготными рецептами, это было большое подспорье для нашей семьи. И когда мы приехали в Киев, нас практически лишили этого. Когда мы обращались к местным властям, нам говорили, что у нас все для киевлян, у нас нет возможности помогать беженцам, что вас слишком много, что вас особо сюда никто не приглашал. В общем, разговоры такие были вплоть до бытовых оскорблений: «Чего вы пришли, вы донецкие, едьте к себе в Донецк. Это вы виноваты в том, что сейчас происходит война».
Я не могу сказать, что все настолько были бесчувственными. Я одно время обратилась к первому заместителю Министра здравоохранения. Он как-то принял участие в нашей судьбе. Позвонил, чем мог, помогал. Но дело в том, что всеми средствами всеми бюджетными средствами распоряжается в Киеве местный департамент здравоохранения. И когда у меня возникла острая необходимость, когда я практически прошла все круги бюрократического ада, я была вынуждена подойти к Кличко. Естественно, меня туда не пустили. Там на входе стоит охрана, которая никого не пропускает. И при мне пришла семья беженцев с малолетними детками – у них было четверо деток от нескольких месяцев до 3-4 лет. Они стояли, просили помочь суммой в 400 гривен, им не хватало ребенку на лекарства, ребенок маленький был, видно, что больной. И вот представляете ни охрана, ни никто не спустился, хотя я взялась помочь им. Я звонила первому заместителю Кличко, но никто не вышел, никто не помог. Их всех отправляли в какой-то наш пункт, в котором переселенцы, а там практически помощи нет. Обидно, что государство все свалило на киевскую власть. А она совершенно игнорировала до этого своих жителей, а донецких тем более. Сейчас единственным лучем света в темном царстве остаются волонтерские организации, которые благодаря неравнодушным киевлянам и другим жителям Украины. Они собирают какие-то фонды, осуществляют финансирование и гуманитарную помощь беженцам. От меня низкий поклон и от всех жителей Донбасса за то участие, которое принимают в наших судьбах волонтеры, за ту психологическую поддержку, за ту как они устраивают для наших деток какие-то концерты, какие-то мероприятия.
- У Вас возникали трудности в столичных больницах?
- Не могу сказать, что нас не принимали. Принимали, но на таком бытовом уровне те же врачи допускали такое, что мол едьте в свой Донецк, вы занимаете наше время, у нас мало времени и средств остается для киевлян. Не все, к сожалению, радушно встречают нас здесь. Люди не думают, что судьба Донецка может постичь и всю Украину и что для нас для всех украинцев очень важно сохранить чувство братского плеча. Мы один народ, где бы мы не жили, в каком бы регионе, мы должны оставаться гражданами своей родины и помогать друг другу.
- Как Вы получали помощь в Донецке?
- В Донецке надо отдать должное местной власти, они смогли обеспечить многих нуждающихся инвалидов финансированием и помощью в получении лекарств. Я не могу сказать. Что это была 100-процентная помощь, они где-то подходили избирательно. У кого слишком дорогие лекарства, тем помогали больше. Но все равно Донецк был более стабильным в финансовом положении и было полегче. Мы понимаем, что сейчас война и что не до нас, но есть вещи, я могу понять, что человек в силу войны мы все оказались все в очень стесненных условиях материальных. Мы вынуждены снимать деньги и тратить их на жилье, которое очень дорогостоящее, мы уехали в летней одежде. Мы остались голые и босые. Многие не успели вовремя переоформить пенсии, какие-то пособия, кто-то остался без работы, поэтому беженцам очень тяжело. Больше всего сейчас все надеются на это перемирие... Я считаю, что нельзя отказываться от борьбы и боюсь, что Донецк останется на условиях Приднестровья и нас просто оставят за бортом Украины.
- Вы будете еще обращаться к каким-то врачам?
- Я не могу сказать, что все нас отвергали. Очень много прекрасных людей. Киев – это город моей молодости, я тут заканчивала вуз, я люблю этот город. Я люблю киевлян и очень много встречаю людей, по жизни встречаешься и они сочувствуют, и понимают, что такая судьба может быть у всех украинцев. Естественно будем дальше обращаться. Эти контакты были с чиновниками и бюрократия, к сожалению, везде, осталась бюрократией. Наша украинская бюрократия, с ней надо проводить люстрацию и бороться. В сааме трудные времена – это нож в спину всем людям, особенно тем, которые в силу жизненных обстоятельств оказываются чуть слабее, чем остальные.
- У Вашей племянницы сложная болезнь (шизофрения – авт.), ей тоже нужна медицинская поддержка?
- Ей нужен постоянный прием лекарств. Без них у нее будет ухудшение состояние. Они также дорогостоящие. И приходиться опять ходить и просить христа ради, потому что мы, к сожалению, сейчас уже не можем себя обеспечить. Ходим и просим.
- Она сейчас пребывает в нормальных домашних условиях?
- Сейчас сильно распространена информация, что донецких не хотят принимать. Но нам повезло. Мы оказались у хозяев, которые хорошо относятся к донецким с большим сочувствием. Не могу сказать, что это дешевое жилье для нас, но люди пустили без всяких условий, предложили свое жилье и мы им очень благодарны. Мы благодарны всем небезразличным киевлянам, которые сострадательны к нашим проблемам, которые являются украинцами и понимают, что для нас важно быть вместе.
- Бывает, что врачи жалуются на то, что донецкие ведут себя нагло и требуют к себе внимания в первую очередь?
- В моей ситуации, не потому что мы донецкие и нам нужна помощь. Это может происходить от безысходности. Потому что у меня муж будет обездвижен. Я не смогу его сама двигать. И поэтому приходишь и пытаешься доказать, чтобы помогли и сострадали нам.
- Сейчас Вы по-прежнему в поиске денег?
- Я не сдаюсь, я благодарна волонтерам, но я понимаю, что их фонды не беспредельны. Я буду продолжать ходить по киевским кабинетам, и буду пытаться добиваться своих законных прав, чтобы их реализовывать, ведь эти деньги были выделены на Донецк, и они не использованы в Донецке. Их можно просто-напросто раздать по тем местам скопления беженцев, где люди нуждаются в этих деньгах. В конце концов, есть какие-то государственные фонды, которые призваны оказать хоть какую-то поддержку и помощь беженцам. Мы очень на это надеемся что правительство, которое сейчас в основном занято решением вопросов, связанных с военными действиями. Чтобы оно не забывало о тех гражданах, которые остались без помощи государства.
- В чем сейчас нуждается Ваша семья?
- Лекарства. Это единственное, что сейчас нам нужно. Будем не так сытно и сладко кушать, не купим какую-то вещь, придется купить что-то в секонд хэнде. Без лекарств мы не сможем. Это чего я добиваюсь, со всеми остальными трудностями мы справимся и переживем их, проживем без кастрюли, и сладкой еды, станем стройнее . Но без лекарств нам никуда не деться.
Волонтер гражданской инициативы Светлана Тарабанова говорит, что часто к ним обращаются за инсулинами, «потому что инсулины разные бывают и государство должно обеспечивать людей, больных сахарным диабетом».
«Естественно очень тяжело нашим людям, которые приезжают вообще без денег получать медикаментозную.. Они имеют доступ к медицине, к врачам, но врач, как обычно, если мы говорим о заболевании, выписывает рецепт. И лекарство не всегда дешевое. Вот это проблема», - говорит волонтер.
В Украине за медицинской помощью обратились 48 тысяч человек (примерно 20,4 % от всех зарегистрированных). В МОЗе этот показатель считают хорошим и уверяют, что врачи не отказывают в помощи переселенцам с востока.
По данным ООН в Украине на данный момент 260 тысяч внутренних переселенцев.
