"У Путина в голове сидят совсем не Донбасс и Крым", - Илларионов рассказал, что обязан знать Зеленский про главу Кремля

Внимание украинского общественного мнения сейчас привлечено прежде всего к Донбассу и уже меньше к Крыму. А у Путина в голове сидят не Донбасс и Крым, а вся Украина до западных границ Российской империи по состоянию на конец 18 века. Украинским коллегам, собирающимся достичь прорывов на переговорах с хозяином Кремля, следует иметь в виду, с кем и чем они имеют дело и каковы мечтания лица, с которым они собираются садиться за стол переговоров.

Об этом пишет известный российский аналитик Андрей Илларионов и предупреждает украинского президента.

Владимир Путин ждет формирования нового правительства в Украине, выяснения того, кто какие позиции в нем займет, кто станет министрами иностранных дел, обороны, внутренних дел, какой будет политика нового кабинета под руководством нового президента. До этого времени Путин, похоже, будет стараться держать паузу.

Что может произойти потом? Естественно, Путин не будет прекращать поддержку сепаратистов, не будет выводить войска из Крыма и Донбасса, не будет возвращать Украине оккупированные территории. Для Владимира Зеленского и будущего правительства первые полгода после формирования парламентской коалиции и затем кабинета будут временем непростого обучения и нелегкого овладения уроками международной дипломатии.

Те, кто не очень знаком с подходами Кремля, питают иллюзии, будто бы можно начать отношения с Путиным с чистого листа и заключить с ним работающие соглашения без нанесения вреда Украине. Чтобы понять, что это иллюзии, украинской власти потребуется некоторое время. Возможно, не менее полугода, когда новая власть, хочется надеяться, сможет осознать риски выполнения очень опасных для Украины Минских соглашений.

Хотелось бы также, чтобы психологически тяжелый процесс обучения основам международной дипломатии не слишком бы затянулся. Потому что рано или поздно от этой наивной позиции придется отказаться. Пока новая власть сама в этом не убедится, ей, очевидно, будет непросто изменить свой нынешний подход.

Первое. Внешнему потребителю он предлагает картину, будто бы власти России являются невинными овечками, которых наказали ни за что, а Запад будто бы сделал много ошибок. Поэтому пока он их не исправит, невиновная Россия ничего делать не будет. Например, недавно российская делегация вернулась в ПАСЕ, несмотря на то, что Кремль продолжает вести агрессию против Украины, а Крым по-прежнему ей не возвращен. 

Эта история позволяет Путину заявить: "Вот видите, мы были правы, а они – нет. Первый шаг по исправлению своих ошибок Европа сделала. Сделает и последующие. Надо просто уметь ждать. Нам пришлось подождать 5 лет, но в этой борьбе выиграли мы. Поэтому будут и другие шаги – раньше или позже. В случае с ПАСЕ потребовалось 5 лет, в других случаях срок будет другим. Но так или иначе Запад все равно откажется от своей позиции, а мы менять ничего не будем". То же самое Путин скажет и в России: видите, мы выдержали эти 5 лет. Значит, и санкции рано или поздно тоже отменят.

Второе. Наличие дипломатической полуизоляции позволяет Путину поддерживать жесткую дисциплину в российской системе власти. Еще в декабре 13 года для сотрудников госаппарата и силовиков были введены ограничения на их поездки за рубеж. Затем эти ограничения были ужесточены. Теперь не имеют легальной возможности выезда за границу несколько миллионов человек, работающих в госаппарате и служащих в силовых структурах России. Таким образом, у Путина появился новый инструмент для контроля над госаппаратом и силовиками, подкрепленный теперь еще и внешними санкциями.

Третье. Санкции – как секторальные, так и персональные – вынудили многих крупных бизнесменов принять принципиальные решения для себя – либо выводить средства за пределы России и перебазироваться на Запад. Либо же наоборот – выводить средства с Запада и возвращаться в Россию. Те, кто был вынужден перебраться в Россию, стали более зависимыми от Путина. Западные санкции не превратили их в антипутинских революционеров. А даже укрепили путинский режим, дав ему покорность и поддержку со стороны части крупных бизнесменов.

Четвертое, самое главное. Для Путина война против Украины носит особый, сакраментальный, характер. В его представлении важное место занимает понятие так называемой "исторической России". Это не только отказ в признании существования таких народов, как украинцы и белорусы. Это и восприятие им его войны против Украины не только как войны за территорию, но и как священной войны "русского мира" за отвоевывание у "вражеских сил" сознания миллионов людей.

Если в 2014 году Украине удалось бы отстоять Крым и Донбасс, то такой тезис мог бы и не закрепиться в его сознании. 

Но за 5 лет конфликта такого рода фантазии глубоко укоренились в его голове. 9 мая на параде в Москве впервые в публичной речи, да еще перед войсками, он применил термин "историческая Россия". До этого момента он использовал его лишь в статье 2012 года. В ней он пояснял, что под "историческим государством Россия" он понимает территорию так называемой "большой России", сложившуюся в 18 веке.

Иными словами, западная граница "исторической России" близка к границам Российской империи после трех разделов Речи Посполитой. Получается, что к такой "исторической России" Путин относит большую часть современной Украины за исключением лишь Галиции, Закарпатской Украины и Буковины.

Как известно, внимание украинского общественного мнения сейчас привлечено прежде всего к Донбассу, и уже меньше к Крыму. А у Путина в голове сидит не Донбасс и не Крым, а вся Украина до западных границ Российской империи по состоянию на конец 18 века.

Украинским коллегам, собирающимся достичь прорывов на переговорах с хозяином Кремля, следует иметь в виду, с кем и чем они имеют дело, и каковы мечтания лица, с которым они собираются садиться за стол переговоров.

Ранее сообщалось, что Зеленский выразил надежду на понимание и диалог с российским президентом Владимиром Путиным.