19 сентября 2014, 12:22

Пленные украинские солдаты помогают восстанавливать школу №33 в Донецке

В школе учились около 500 детей. Специалисты уже работают над проектом восстановления здания. Пока ученики гимназии будут обучаться в другой школе, где им выделят один этаж.

Пленные украинские солдаты помогают восстанавливать школу №33 в Донецке

Директор и педагоги школы №33 Донецка, пострадавшей в результате артобстрела 27 августа, обратились к депутатам Новороссии с просьбой о помощи. Те в свою очередь предложили военнослужащим украинской армии, сдавшимся в плен, принять участие в разборе завалов здания. 18 сентября состоялась акция по уборке руин школ с их участием.

«Мы были абсолютно готовы к началу нового учебного года, все кабинеты подготовили. Наша школа считается передовой, она оснащена современными техническими средствами обучения. Примерно после 21:00 27 августа произошло это несчастье. В нашу школу попало четыре артиллерийских снаряда. Практически полностью разрушен и выгорел четвертый этаж, а третий и второй очень сильно залиты водой при тушении пожара», - рассказала директор Донецкой специализированной школы-гимназии №33 с углубленным изучением иностранных языков, экономики, истории и гуманитарных предметов Татьяна Денисенко.

В школе учились около 500 детей. Специалисты уже работают над проектом восстановления здания. Пока ученики гимназии будут обучаться в другой школе, где им выделят один этаж.

Одному из сдавшихся в плен украинскому военному Сергею 19 лет. Он родом из села в Полтавской области, из многодетной семьи, где шестеро детей.

Его мать сейчас одна воспитывает пятерых братьев и сестер Сергея. Старшему из оставшихся дома – 18, самой маленькой - 8 месяцев. До службы в армии Сережа работал трактористом. Говорит, что служить ушел по контракту еще до начала войны – 26 ноября 2013 года, обещали платить 3 тысячи гривен, что для села – большие деньги. Сергей служил в Кривом Роге.

«Я не хотив стриляты. Мне командир говорыть: стриляй, а я кажу – не хочу, - говорит он. – И я заховався. Я не стрелял вообще. Я сам сдался».

Сергею дают звонить родным и близким.

По его словам, дома осталась мать и братья с сестрами. В предательстве он обвиняет командиров украинской армии. Когда колонну, в которой шли по меньшей мере 500 человек, стали бомбить, они бежали, бросив молодежь погибать под снарядами. Из всей колонны осталось 17 человек. Сергей и еще несколько его сослуживцев спаслись в лесу. Там они прожили 12 дней.

«Мы ели корешки, желуди, червячков и пили воду из ставка, пока не нашли поле с кукурузой. Ели ее. На 13-й день начался сильный дождь, мы вышли к заброшенному дому и спрятались в нем, а чуть дальше было село, - продолжает Сергей. – Потом подошли к местным жителям и спросили: что нам делать? Они ответили, что сейчас перемирие, идите сдаваться. Мы решили сдаться. Попросили людей привести к нам ополченцев. Нас не били и не унижали. Наоборот, нас нагодувалы и перевдягнулы, потому что наша одежда была вся уже мокрая и порвана. Вот сейчас мы в Донецке и видим, что тут мирные добрые люди. Мени дуже стыдно за то, шо тут наробыла украинська армия. Я не хочу домой».

Юрию Шинкаруку 36 лет. Он родом из Ровенской области. Работал участковым милиционером, затем нес службу в Киевской области, в ППС.

«Когда нас сюда отправляли, сказали, что милиция никаких боевых действий не ведет. Сказали, что мы должны здесь бороться с ворами и мародерами. До того, пока мы не попали в Донецк, нам никто не давал никакой достоверной информации, что здесь происходит на самом деле.

Здесь мы увидели, как украинская артиллерия бомбит школы, роддомы, жилые дома. Никаких террористов мы здесь не увидели, только мирные люди, - говорит Юрий. – Дома меня ждет мама, она смотрит телевизор и считает, что я поехал на Донбасс с благородной миссией – помогать людям. Что делать, там такая пропаганда идет по телевидению. Мне нужно вернуться домой и донести правдивую информацию своим землякам. Люди политикам уже не верят. Они верят таким простым людям, как мы, которые возвращаются из плена, с передовой.

Если не мы – то кто же донесет людям правду? Я один у матери, а она – у меня. Я должен вернуться к ней живым. Мне бояться нечего. Я не сделал ничего плохого. Специально остался служить в милиции, чтобы меня не задействовали в армии».

Последние новости