"Цену мира на Донбассе назначит Зеленский", - Казарин дал тревожный прогноз

Несогласие с политикой команды президента Владимира Зеленского в вопросе урегулирования конфликта на Донбассе путем реализации противоречивых законов об особом статусе Донбасса и амнистии боевиков "ЛДНР" может спровоцировать новый Майдан, поэтому вероятность массовых протестов сейчас полностью зависит от каждого решения главнокомандующего.

Журналист Павел Казарин согласился с заявлением депутата Европарламента Виолыфон Крамон-Таубадел о том, что следующий Майдан в Украине вряд ли будет мирным, потому что новая власть не будет прислушиваться к мнению ветеранов войны с Россией, желая быстрее завершить вооруженный конфликт на Донбассе, пишет Диалог.UA, ссылаясь на "НВ".

В этом и состоит особенность новой реальности. Украина научилась жить в состоянии войны, но ее способность существовать в состоянии мира под вопросом. Особенно если этот мир не похож на победу. Многотысячные акции протеста в Киеве — тому подтверждение. Люди, выходящие на них, настаивают на том, что все имеет свою цену. И если мир грозит обойтись стране слишком дорого, то нет смысла переплачивать.

Кто‑то скажет, что десятки тысяч людей на улицах все равно остаются меньшинством на фоне сотен тысяч у телеэкранов. Но активный протест — всегда удел меньшинства. Политики приходят во власть благодаря избирательным участкам, но сохраняют власть благодаря лояльности улицы. Украина это доказывала, как минимум, дважды.

Практически любой вопрос «мирного урегулирования» рискует стать внутренней баррикадой.

Амнистия? Одни ее поддержат, поскольку нужно «перевернуть страницу». Другие выступят против, потому что сочтут капитуляцией.

Восстановление Донбасса? Кто‑то объявит это обустройством страны. Другие — репарациями, которые Украина платит вместо агрессора.

Особый статус? Для кого‑то он станет этапом «возвращения территорий». Для других — добровольным отказом от суверенитета.

Вдобавок окончание активной фазы спровоцирует дискуссию о том, какая армия нужна стране. Начнут звучать голоса о раздутых военных бюджетах и необходимости сокращения.

Следом возникнет дискуссия о сохранении санкций. Появятся те, кто станет говорить, что российский рынок нужен украинским товарам. Взаимную торговлю начнут оправдывать целесообразностью и экономической логикой.

И точно такие же разломы могут возникать по каждой теме, сопровождающей мирный процесс. Для одних все происходящее станет возвращением к довоенному понятию нормы. Для других — обнулением того понятия нормы, которое возникло в Украине после российского вторжения.

Если нормой мы считаем страну образца 2013‑го, то во главу угла нужно ставить территориальную целостность. Искать компромиссы, сшивать по живому и вести переговоры.

Если же нормой мы считаем Украину образца последних пяти лет, то приоритетом становится суверенитет. Тогда война ведется за независимость, а не за квадратные километры. А окопы вдоль линии фронта — это не только плацдарм для освобождения оккупированных регионов, но еще и линия обороны от всего того, что на них творится.

Выбор подхода определяет контур внутреннего противостояния в стране.Мы привыкли рассуждать о войне через призму противостояния Москвы и Киева. Рассуждать о целях Кремля и о том, как он пытается продавать свой сценарий в западные столицы. 

Но после победы Владимира Зеленского нам впору задаваться вопросом о том, какая картинка желаемого будущего царит в его голове. И что именно он готов ставить во главу угла — территории или суверенитет.

И это принципиальный момент. Потому что, в отличие от России, гражданское общество в Украине является вполне самостоятельным игроком. Привыкшим к тому же существовать вне государства, а подчас — вопреки ему. И если оно перестанет видеть в государственных институтах своего союзника, то повторится все то, что мы наблюдали шесть лет назад на улицах украинских городов.

Украинская социология исследует настроения в целом. Но в отечественной реальности было бы уместно изучать еще и то, как видит границы допустимого та часть граждан, которая готова выходить на акции протеста. В противном случае мы рискуем обнаружить, что линия фронта просто переместилась глубоко в тыл.

Вполне возможно, что это прекрасно понимают в Москве. И сознательно загоняют украинского президента в ситуацию противостояния с активным меньшинством. В конце концов, любой кризис в нашей стране так или иначе играет на руку Кремлю. И его попыткам транслировать Украину как failed state, на который Западу следует махнуть рукой и оставить наедине с Россией.

В 2014 году Украину спасло то, что Москва не понимала нашу страну. Недооценила пассионариев, не просчитала последствия. Пять лет назад добровольцы и волонтеры оказались по одну сторону баррикад с официальным Киевом. Но кто сказал, что Москва не успела сделать выводы из собственных ошибок? И что спустя пять лет прежние союзники не окажутся антагонистами?

Напомним, украинский президент Владимир Зеленский сделал заявление о том, что война на Донбассе может быть закончена только путем переговоров нормандской четверки, при этом Украина на капитуляцию перед Россией не пойдет.

Также Арестович писал, что Зеленский и его команда выдвинули Путину настолько жесткие условия по вопросу Донбасса, что тот был просто не готов к такому исходу событий. Именно по этой причине в Кремле приняли решение перенести нормандский саммит.

Редакция сайта не несет ответственности за содержание блогов. Мнение редакции может отличаться от авторского.