Бойцы 25 батальона о дебальцевском окружении: это был полный провал командования

Военнослужащие 25-го отдельного мотопехотного батальона ВСУ "Киевская Русь"рассказали о том, какой хаос происходил на позициях украинских войск в момент закрытия окружения в направлении Дебальцево и как бойцы покидали "котел".

Среди военных подразделений, оборонявших Дебальцевский плацдарм был 25-й отдельный мотопехотный батальон "Киевская Русь", официально подчиненный Министерству обороны. Бойцы батальона среди последних отошли со своих позиций. О том, как украинские опорные пункты были отбиты врагом и как двум командирам подразделений пришлось самим выводить своих бойцов из окружения рассказали бойцы батальона в интервью УНН с позывными Шуга и Сеня.

Ваш батальон стал свидетелем и участником ярых боев за Дебальцевский плацдарм. 18 февраля вам пришлось выходить из окружения. Расскажите, с чего все началось, когда вы вернулись в Дебальцево и что происходило дальше?

- Нас отправили перед новым годом, 28 декабря, на ротацию. Мы должны были там пробыть два месяца: провести мероприятия по восстановлению боеспособности. На момент ухода на ротацию мы потеряли треть нашего состава, технику... В основном больными и "косарями".

- Косари - это кто?

- Мобилизованные, которые увидели, что стреляют и у них сразу заболели почки, печень, глаза, пятки - у кого что. С начала нас было около 700 человек, после ротации мы выходили составом до 500 человек. В конце февраля (с 20 февраля по 1 марта) мы должны были возвращаться в зону АТО. Но в Дебальцево началось обострение в конце января. И наш батальон был срочно отправлен туда.

- Когда вы вернулись в зону АТО?

- 27 января. Поступила команда брать с собой только управляемых людей. То есть тех, кто пил, плохо показал себя в предыдущей заезд - их оставили. Итак, 25 батальон из около 300 человек, срочно прибыл в зону АТО. Линия фронта проходила в районе Дебальцево. В частности, начало "котла" проходил по селу Мироновское. Командование штаба сектора "С" (штаб командования АТО на Дебальцевском плацдарме) находился у так называемого Дебальцевского креста - перекресток на въезде в Дебальцево со стороны Углегорска.

25-й заехал в село Луганское (пгт Артемовского района в 30 км от Артемовска и около 18 км к северу от Дебальцево).

- Какие позиции контролировали украинские силы?

- Горловка и Углегорск контролировались сепаратистами. Светлодарск был наш. Между Горловкой и Светлодарском - пункты, вяло переходили туда-сюда, и условная нейтральная полоса.

На второй день нам дали задание: мы должны с батальоном Кульчицкого (добровольческая военная часть Нацгвардии подчиненная Северному территориальному командованию НГУ) взять Углегорск. Который, по приказу Президента, "был взят" еще за два дня до того.

29 января была осуществлена на самом деле героическая попытка его взятия. А по приказу президента он "был взят" за два дня до того, как его действительно штурмовали.

- Почему не удалось взять Углегорск?

- Сил не хватило, возможно. Сепары подтягивались - они не считаются со своими людьми вообще, туда их загнали... Они даже не пытались маскироваться - просто шли колонной... и их там было намного больше, чем наших. Постоянно подтягивать подкрепления. На подходе артиллерия работала по ним постоянно. Но в самом Углегорске была проблема с тем, чтобы нанести точечные удары. Они закрепились в школе, и мы не могли попасть в эту школу. Была проблема с правильной корректировкой - артиллерия не хотела работать так близко по своим, так могла попасть.

Не было слаженности между подразделениями... Мы не были полностью готовы, потому что не успели развернуться. У нас практически не было связи. Такая же ситуация и с попыткой укрепления позиций в Никишино.

- А как вы узнавали общую ситуацию. Откуда подробная информация относительно других позиций плацдарма?

- Точная информация у меня от собратьев, которые непосредственно были там.

Итак, наши бойцы вошли в Никишино, которое частично контролировалось ребятами из 128-й (128-я отдельная гвардейская горно-пехотная бригада Сухопутных войск ВСУ).

Задача была - заменить бойцов 128-й и полностью взять населенный пункт. Начали зачищать первые улицы, которые контролировались сепарами: тогда в плен попали двое бойцов с 128-й. Очевидно, под допросом ребята сообщили местоположение наших укриппозиций и с этой информацией сепары пошли в контрнаступление.

Кстати, "вверх" уже пошел отчет, будто мы Никишино контролируем. Причем комбат 25-го Высота (командир батальона - капитан Андрей Янченко) докладывал, что зачистка только началась и рано отчитываться об установлении контроля над населенным пунктом.

И как сглазили. Уже через несколько часов сепары подтянули резерв и наших вытеснили с Никишино. Им пришлось отступить до поселка Редкодуб, которое тоже контролировали Сепар. Там они заняли несколько зданий (опорный пункт "Станислав"), ожидая подкрепления. С учетом того, что к сепарам подошел резерв, Никишино или Редкодуб штурмовать было бы самоубийством. Комбат Высота это понимал, поэтому штурм был прекращен. В Редкодубе вместо обещанного подкрепления наши бойцы получили окружение и постоянные обстрелы. Во время этих событий былубит и.о. командира второй роты с позывным Дед.

ОП "Станислав" в Редкодубе представлял собой несколько домов у железнодорожной колеи. Дома с другой стороны пути контролировали сепаы. То есть между нашими ребятами и боевиками был лишь насыпь железнодорожного пути с одной стороны. Из других сторон подходы к нашим неплохо простреливались и сепары оттуда сначала не приближались. Возможности выйти оттуда или попасть туда не было никакой. Ребята просидели там 8 дней под постоянным огнем. Не было даже возможности нормально выйти "к ветру" не говоря уже о том, чтобы выкопать нормальные укрепления.

За это время было три попытки прорваться к нашим. Только с третьей попытки ребят оттуда вытащили.

- Расскажите о ситуации с противотанковой батареей (ПТБ), что самовольно покинула позиции в районе Углегорска. Известно ли вам, что именно произошло?

- В ночь с 31 января на 1 февраля командир ПТБ Евгений Ткачук с позывным "Зона" отдал приказ оставить позиции. Противотанковая батарея почти в полном составе (около 55 человек) покинули свои позиции и поехали в направлении Изюма. Кстати, потерь на тот момент они не имели. Но командира послушались не все: после прибытия в район Славянска, некоторые из бойцов узнали о том, что решение командира батареи фактически привело к дезертирству. После этого они приняли решение вернуться на свои позиции.

Следствием оставления позиций ПТБ стало то, что левый фланг нашего "Скорпиона", который стоял в Коммуне, остался без прикрытия. А уже через час на позицию "Скорпиона" началась танковая атака. Ее удалось героически отразить благодаря экипажу танка "Оптимус прайм" и расчета пушки "Рапира" под командованием Саши "Ежика", что остался на позициях, несмотря на то, что вся ПТБ поехала.

НЕБО ВОЮЕТ НА НАШЕЙ СТОРОНЕ

- Когда усилился натиск врага? Когда вы начали понимать, что плацдарм окружают?

- Наш батальон отозвали из ротации именно потому, что ситуация накалялась. Мы приехали и увидели совсем другое Дебальцево, по сравнению с тем, которое оставили в декабре. С момента приезда ситуация становилась все более напряженной. Участились обстрелы и опасные атаки. У меня сложилось такое впечатление, что противник испытывал "на зуб" нашу оборону, ища слабые места. Во время этих попыток они не жалели своего личного состава. Ребята из опорных пунктов говорили: "Они прут и прут под артиллерию и пулеметы, они там что, совсем с ума сошли?".

Ощущение окружения у нас было постоянно. Вы же видели карту плацдарма - почти полное кольцо. Было понятно, что везде враг, и вся надежда - на "дорогу жизни" (трасса Дебальцево-Артемовск). Для меня и для многих моих собратьев - было абсолютной неожиданностью взятие сепарами Логвинова. Даже шутили, что это, опять "псковские десантники заблудились". Ведь мы считали, что вылезти среди укрепленного плацдарма могла лишь случайно заблудившаяся малочисленная группа. Просто не верилось, что они могли найти достаточно широкий "коридор", чтобы провести существенные силы. Но все-таки нашли.

На собственной шкуре я почувствовал обострение, когда 8 февраля был тяжело ранен наш боец из взвода связи - позывной Оса. Утром командир сообщил мне, что уничтожено нашу машину, которая обеспечивала батальонную связь. Она находилась на территории штаба сектора, а Оса с несколькими нашими бойцами дежурили возле нее. Собственно, это был уже не первый обстрел штаба сектора, однако в то утро досталось нашим, и я почувствовал это лично. Тем более, что мы с Осой много вместе работали над той машиной. Низкой поклон тем людям, которые смогли оказать первую помощь и срочно доставить Осу в больницу на "большой земле" - благодаря им Оса жив.

В то же утро лично командир взвода связи - Руд, я и боец Каспер срочно отправились к машине с задачей восстановить связь. Обстрел продолжался. По дороге прятались несколько раз в блиндажах: только носа на улицу покажешь - снова стреляют.

Машина была иссеченная шрапнелью, бензин вытекал, кабели для антенн изуродованы, генератор не работает. Несколько раз над головой свистело и мы залегали у машины. Но работу продолжали. Как уцелело оборудования (ретранслятор) в той машине, я до сих пор не знаю. Чудо. Решили снять антенны, забрать ретранслятор и установить его в безопасное место. Когда начали все это забирать - начал работать вражеский снайпер и от идеи лезть на мачту снимать антенны пришлось отказаться, пока не стемнеет.

Дождались темноты, сняли антенну и установили неподалеку Коммуны. Там тоже работал вражеский снайпер, однако небо скрыло в ту ночь звезды и луну, и все обошлось. Небо воюет на нашей стороне.

- С чего, собственно, началась цепная потеря позиций?

- Этой же ночью (с 8 на 9 февраля) было занято Логвиново (это примерно пол дороги от Дебальцево до поселка Луганского). Их там никто не ждал - даже не верилось.

Мы проезжали через Логвиново на север, в Луганское, около двух ночи после установления ретрансятора, а вскоре сепаратисты обстреляли машину, которая ехала после нас, там был командир роты из батальона "Львов". Попал в плен их замполит и два ВСПшника (Военная служба правопорядка в Вооруженных силах). Мы буквально успели выехать в сорокаминутный интервал. Известие о российском спецназе в Логвиново моментально облетело весь плацдарм. Эта новость шокировала. Именно с этого момента началась цепная реакция.

КОМАНДОВАНИЕ НЕ ОЖИДАЛО, ЧТО ВРАГ ЗАХВАТИТ ВЫСОТЫ ПОСРЕДИ УКРЕПЛЕННОГО ПЛАЦДАРМА

- Под чьим контролем было Логвиново? Как получилось, что его захватили сепаратисты?

- На тот момент оно было не то чтобы под контролем. Село из нескольких домов, которое по сути никому не было нужно: негде удерживаться. Но рядом с Логвиново - две удобные высоты, с которых можно обстреливать отрезок дороги.

Сектор должен был принять его. Но командование сектора решило, что все под контролем и этот момент "прохлопало ушами". То есть, или разведка не отработала, или враг невидимый попался...

Именно когда мы проезжали, Логвиново занимали. А уже через полчаса, значит, они заняли огневые позиции. К утру сепаратисты организовали там свой блокпост, выставили оружие под прикрытием артиллерии. Таким образом заблокировали дорогу на Дебальцево. Уехать из Дебальцево было невозможно (разве что "камышами"). Для своего командования сепаратисты поставили галочку - котел закрыт.

Хотя фактически котел еще не был закрыт, поскольку была еще другая дорога.

- То есть на 9 февраля Логвиново было занято сепаратистами и северную дорогу к Дебальцево было перекрыто.

- Да, на утро уже было известно, что вокруг Логвиново лежат двухсотые и трехсот гражданские, которые ехали по привычке этой дорогой, и их расстреляли без разбора.

В "КОТЛЕ" БЫЛИ ОДНУ НОЧЬ И КОМАНДОВАНИЕ ОТЧИТЫВАЛОСЬ ОБ УСПЕХАХ

- У нас официально сообщали, что ситуация контролируема и котла нет.

- Как такового котла не было - не было окружения. Но была заблокирована одна дорога. "Котел" был лишь одну ночь, когда выбили с позиций "Кривбасс" у Новогригорьевки - тогда же, когда заняли Логвиново. Но потом "Кривбасс" той же ночью отбил Новогригорьевку назад. И "котел" сразу перестал существовать, поскольку дорога через Новогригорьевку была освобождена. Итак формально котел был единственный раз.

- Что происходило дальше?

- Следующие два-три дня силы АТО пытались отбить Логвиново - его штурмовали с разных сторон. Но артиллерийская поддержка сепаратистов не давала этого сделать. Кроме того, была яма, которая не просматривалась, и через нее сепаратисты подводили подкрепление со стороны Артемовской трассы. Далее они заняли господствующие высоты, после чего смогли обстреливать технику, которая двигалась по дороге, не удерживая Логвиново. Село на тот момент было сровняно с землей.

12 февраля была большая попытка отразить Логвиново, точнее, именно высоты рядом: участвовали "Донбасс", батальон Кульчицкого, 128-я горно-пехотная бригада... Семен Семенченко отчитался, что Логвиново взяли и идет зачистка окружающих позиций. Как бы там остались, цитирую, "незначительные очаги сопротивления".

- Оптимистично.

- Дело в том, что Логвиново как бы взяли, а потом ушли. Поставили галочку. А дорогу не разблокировали. Рубка там была еще та.

- В чем причина того, что не было результата?

- Никому ничего не нужно было. Не знали, как и что именно брать. Полный хаос: пришли, отстреляли и пошли. И каждый считал свою задачу выполненной. Если были бы взяты высоты около Логвиново, оборудованные укрепления, то дорога - даже если бы она и простреливалась - была бы относительно открыта. И по этой дороге можно было бы вывести людей.

- Почему такое раскоординированость на стратегически важных объектах?

- Дело в том, что Логвиново изначально не было важным объектом.

- Но в тот момент уже было понятно, что оно важно?

- Тогда уже поздно было рассуждать. Началась тихая паника. Штаб сектора понимал, что в кольце. Терялся контроль над ситуацией. Происходили постоянные провалы в работе систем связи, которые получали повреждения от постоянных обстрелов штаба.

Также важным фактором стало уничтожение батальонного ретранслятора 40-го бат. Фактически 40-вой остался без нормальной связи, а именно они держали позиции со стороны депо (северо-восток Дебальцево). Очень важное направление.

КОМАНДОВАНИЕ ДОПУСТИЛО ПРОВАЛ И ПЫТАЛОСЬ ЕГО СКРЫТЬ

- То есть причины в некомпетентности командования штаба? Они не смогли сориентироваться в критической ситуации?

- Они допустили эту критическую ситуацию. Им казалось, что "отрезать" будут в Луганском. Конечно, логично перерезать в самом узком месте. Но это логично с точки зрения картографии. "Все красиво на бумаге, но забыли про овраги". Так и получилось. Враг занял высоты. Потом их стало, как насекомых, - они были везде.

Это были исключительно промахи командования. Многочисленная, хорошо вооруженная группа вошла внутрь котла и вместо того, чтобы занимать его с боем - заняла его без боя.

- Почему так? У нас так на всех уровнях?

- На уровне командования, высшего от батальонного, начинается полный беспорядок. Командиры батальонов отвечают за свой личный состав. Командир - отец для всех нас. Это человек, в чьих руках моя жизнь - он им распоряжается, пока я воюю. Товарищи, которые командуют Сектором, не руководят живыми душами. Они управляют задачами... Их задача - выполнять указания сверху...

Например, с 25 батальоном. Они не разобрались, насколько это боеспособная единица. Фактически батальон после ротации не был достаточно укомплектован. Фактически - 200 человек... Но буквально на второй день после того, как мы приехали - без налаженной связи и всего остального - нас бросили на штурм Углегорска.
Формально туда бросили два батальона, но по факту в лучшем случае людей там собралось едва на один батальон.
А Углегорск можно было взять.

- Всем все равно?

- Как показали дальнейшие события, офицеры уровня батальона могут прекрасно справиться и заменить все высокое командование.

- То есть ситуацию вытаскивали командиры батальонов?

- Ситуацию решил комбриг 128-го и Высота (комбат 25 батальона). То есть наш батальон и 128-я единственные, у кого еще оставалась связь на тот момент. Высота координировал извне.

- Что происходило в штабе сектора? Где было командование штаба?

- Связь со штабом была окончательно потеряна после очередного обстрела. И они решили эвакуироваться - уехать из кольца дорогой через Новогригорьевку на Нижне Лозовую и далее на Луганское. Но по дороге их колонну расстреляли, кое кто попал в плен. Многие погибли. Очень мало информации и до конца непонятно, что там было. Ясно одно: последние 3-4 дня, пока мы выводили наших ребят, командования сектора в штабе сектора не было. Были какие-то люди, и они даже как-то держали оборону в последний день. Однако командования там не было.

- Как вы были ранены?

- Была пятница 13-го. Начали обстреливать наши позиции в селе Луганское, ночью немного добавили "Градами", и продолжили утром. Похоже, били из танка, к тому же - вблизи, между выстрелом и разрывом снаряда проходило менее 4 секунды. Мы насчитали порядка 40 выстрелов. По нам стреляли осколочно-фугасными снарядами. Обстреливали со стороны Санжаровки (это на восток от нас).

Во время этого обстрела нам досталось: позывной "Хонда" ранен, несколько контуженных - в том числе и я.
Попали в командных пункт, сделали еще несколько выстрелов и прекратили. Но транспорт изуродовали. Это был не только наш транспорт - Дебальцево отрезанное и возле нас располагались представители подразделений, чьи части стояли в Дебальцево.

- Что происходило в это время на других участках плацдарма?

- Постоянно были попытки штурма Дебальцево. Точно известно о попытках атаковать Дебальцево со стороны Углегорска через Коммуну. Также пытались штурмовать с северо востока (со стороны депо). У нас там был наблюдательный пункт НП1: работали корректировщики огня артиллерии нашего батальона, удобная стертегична точка. Ее удобство понимал и противник, поэтому обстрелы там были постоянные. Этот наблюдательный пункт ребята держали до последнего. С риском для себя, но держали.

- А каким образом это помогло?

- Благодаря тому, что мы имели связь с нашими позициями и корректировщиками огня, мы могли обеспечивать артиллерийскую поддержку наших ребят и их соседей. А при выходе из кольца подавлять огневые точки противника которые "работали" по тем, кто выходит.

ПЕРЕМИРИЕ ДЛИЛОСЬ РОВНО ШЕСТЬ ЧАСОВ

- С какого направления были сконцентрированы атаки?

- Трудно сказать однозначно. Начиная с 14-го числа огневую поддержку просили по всем позициям, с которыми мы имели связь. Обстреливали их со всех сторон и постоянно. Наша артиллерия работала на пределе возможностей, но у них было большое численное преимущество.

- Их было много?

- В некоторых местах - очень. Они создали ситуативное численное преимущество на некоторых направлениях. Даже если у них не было общего превосходства над группировкой наших войск, то на конкретных на направлениях - где это было важно - они имели преимущество.

Особенно было весело 15-го и 16-го. Лезли они (боевики) буквально со всех сторон. С одного направления наши насчитали примерно две роты человек по 120, которые пытались прорваться к нашим позициям. Им вовремя ответили артиллерией и сорвали штурм. Я считаю, если бы не своевременная работа артиллерии, они могли бы взять Дебальцево еще 15-го. Никто не видел, чтобы кто-то из той группы (боевиков) вышел живым после того, как их накрыло "Градом" - их застали на открытом месте. До сих пор не понимаю, как можно посылать людей вот так на смерть. Это враг, конечно, но... Тогда, кстати, Высота договорился о артиллерии резерва Генштаба и наши НП (наблюдательные пункты) давали нам информацию, которую мы за Высоту передавали "Старшему брату" (позывной артиллерии резерва генштаба). Для работы артиллерии цепь длинная, однако это дало значительные результаты. 14, 15, 16, 17-го эффективно обрабатывали все что двигалось. Ураганы, Грады, смерчи, Д-30 - все работало.

- Но это было перемирие?

- Перемирие? (улыбается). С 15 на 16-е в полночь действительно началось перемирие. Мы отстрелялись последний раз буквально за две минуты: на 57 минуте последний залп был - его, кажется, даже заносили в журнал... После этого перемирия продержалось 6 часов. Я хорошо помню как с 12-ти часов до 5 утра мы сидели с Зеленым (позывной командира подразделения артразвидки 25 батальона) и ждали возможных обстрелов. И уже в шесть начался штурм со стороны Новогригорьевки нашего НП1. Далее начали накрывать наши "опорники" (опорные пункты сил АТО) - около часа мы ждали разрешения на огонь. И все вернулось на круги своя, на утро 16 февраля мы имели то же самое, что и накануне ужина: и мы стреляли, и они стреляли.

ВРАГИ КРИЧАЛИ "АЛЛАХ АКБАР" И БРОСАЛИСЬ ПОД ПУЛИ

- Как происходил вывод бойцов из города?

- На тот момент уже исчезло любое управления: со стороны командования сектора не было ни связи, ни команд. Сначала было непонятно, что вообще делать. И комбат 25-го и комбриг 128-й приняли командование на себя и мгновенно развернули операцию по выводу имеющихся войск из Дебальцево. Это были, прежде всего, 25, 128, остатки 40-го - все, с кем была связь. Эти два офицера и Зеленый за считанные часы разработали методику, примерные маршруты выхода и смогли донести до всех, с кем могли связаться, план выхода из "котла".

- Какова была методика?

- Западная часть города выходила по следующему плану: сначала должны виходити те, кто был ближе к выходу, а Ежик и Скорпион - прикрывать их отход. А со стороны восточной части города, напротив, постепенно оставляли крайние позиции, отступая к Мироновскому. План относительно восточной части удалось реализовать без проблем, насколько мне известно. А с "крестом" и западной частью возникли проблемы.

Ежик и группы Скорпиона и Кино, стоявших вблизи Коммуны (примыкает к Дебальцево с запада), вели активные боевые действия с противником, который захватил "крест" и окружающий частный сектор. Дебальцево на тот момент было полностью захвачено. То есть наши позиции на Коммуне были последними боеспособными частями с западной стороны города. Эти позиции должны были защищать город от атак с Углегорского направления, но вынуждены были развернуть пушки и работать по городу. Последние часы противник подошел на дистанцию около 600 метров, но из домов носа высунуть боялись. Ежик и Яндекс вели огонь из "Рапиры" под прикрытием наших стрелков. "Рапира" развалили практически все дома той части (дома, выходящие на Артемовскую трассу), поскольку там скрывались "чечены" и другие "возмущенны шахтеры".

- Чечены?

- Да, Ежик рассказывал, что те, кто их атаковал, выкрикивали "Аллах Акбар" и шли под пули как сумасшедшие.
Была договоренность, что наши с Коммуны отходят на "Поляну" (база сто двадцать восьмой) и там с их ребятами выходят. Однако, наших 128-я не дождалась и на "Поляне" никого не было, кроме мин сепаров, которые туда падали. Там уничтожили остатки нашей техники.
Далее выходили небольшими группами. По дороге подбирали тех, кто заблудился. При перемещении групп с ними была связь и их перемещения отслеживалось нашим "Зеленым", который интуитивно по карте и по информации от самих групп разбирался, где расположены силы противника, которые могут помешать нашим выйти. Зеленый давал координаты возможных или фактических точек противника на пути группы и их накрывали артиллерией. Таким образом группы достаточно безопасно проходили в зону, где их встречали наши.

- Почему раньше не начали выводить?

- До последнего пытались удержать Дебальцево. Враг понес ужасные потери. Там были места, где все было просто завалено трупами.... казалось они вот-вот должны закончиться, но их было много.

- Как считаете, высшее командование понимало, через какие ошибки это происходит?

- Я думаю, до конца именно командование, я имею в виду верховное командование, не получало полной информации о том, что происходит.

- Тогда официальная информация поступала с опозданием. То есть там это уже произошло, а нам сообщают... В частности, 17 февраля в течение первой половины дня сообщали, что ситуация контролируется...

- Потому что у нас есть старая "советская" система, когда негативная информация скрывается на каждом уровне командования...

Чем выше такое замалчивание "неприятных ситуаций", тем хуже. Потому что одно дело, когда пьяный Шариков совершает ДТП и убегает с места происшествия и командир не сообщает об этом наверх, а совсем другое - когда начинается развал фронта, но еще несколько дней надеются на то, что это как-то само собой нивелируется и рассказывают, что все в порядке.

- Сверху могли не знать о проблемах с командованием штаба сектора?

- Могли не знать, потому что им не доложили. Им до последнего подавали полуправду: рассказывали, что противник несет огромные потери, все прекрасно... Да, мы окружены, но по ночам нам подвозят боеприпасы, мы вывозим раненых. А потом вдруг расстреливают сначала одну колонну, она прорывается с потерями, затем исчезает связь с командованием штаба сектора. А потом оказывается, что город уже сдан.

И именно с этим - с этой системой - мы должны бороться, чтобы больше не допускать подобного. Не допускать больше "Дебальцево".