​"Мокряк, встаньте, назовите суду ваше полное имя". - "Я не буду вам отвечать"

Украинские моряки, захваченные в плен Россией в Черном море, 15 января на суде в Москве поставили на место оккупанта.

О суде над украинскими военными в Москве рассказал в Facebook их российский адвокат Илья Новиков, передает "Диалог.UA".

- Мокряк, встаньте. Назовите суду ваше полное имя.

- Мокряк Роман Николаевич.

- Дату рождения.

- 25 июля 1986 г.

- Место рождения… Почему вы молчите? Назовите место вашего рождения

- 17 статья Женевской конвенции предусматривает, что военнопленный вправе не сообщать о себе ничего, кроме имени, звания, даты рождения и личного номера.

- По какому адресу зарегистрированы?

- Я не буду вам отвечать.

- Образование?

- Не буду отвечать.

- Хорошо, понятно, что не будете. Семидоцкий, встаньте. Назовите суду свое полное имя…

Сегодня Лефортовский суд в конвейерном режиме продлевал арест 24 украинским морякам, захваченным 25 ноября в ходе "инцидента в Керченском проливе". Их поделили на шесть четверок (больше четырех человек не помещается в клетку в зале), а те разделили между тремя судьями. Первое заседание должно было начаться в 9:30, а второе в 12, и так планировалось еще до обеда покончить с делом. Сейчас, когда я это пишу, на часах девять вечера, и последнее заседание до сих пор не закончено. Что само по себе дает представление о том, во что превратится судебный процесс на 24 человека, если до него все-таки дойдет.

Сцена с допросом Романа Мокряка была в самом начале заседания, когда публику еще не удалили из зала. Вслед за Романом точно так же отвечали и все остальные во всех заседаниях. Это был наш способ наглядно заявить позицию защиты. Сегодняшнее заседание было первым появлением украинских моряков на публике со дня их ареста, и было заранее известно, что основная его часть пройдет за закрытыми дверями, так что надо было успевать. Среди публики были дипломаты из европейских посольств, они успели услышать только две вещи: что моряки требуют признавать их военнопленными, а не преступниками, и что следствие просит суд слушать дело без публики, хотя в материалах нет секретных документов. Сразу после этого заявления просьбу уважили, и зрителям велели удалиться. 

Первым делом защита заявила ходатайство об изменении подсудности с "Лефортовского" на Московский гарнизонный суд: Женевская конвенция требует, чтобы дела военнопленных слушали исключительно военные суды. Трое судей в трех разных заседаниях синхронно ушли обдумывать решение на полтора часа, потом синхронно вернулись и огласили одинаковые отказы. Потом на том же основании мы возражали против самого ходатайства следствия о продлении ареста: военнопленных можно держать в специально обустроенных лагерях, но не в тюремных условиях. В лагере они имеют право носить свою военную форму и знаки отличия, не быть разделенными друг с другом. В СИЗО их переодели в тюремные робы и рассадили всех по разным камерам.

Основная позиция российской стороны – что следствия с прокуратурой, что судей – «раз нет войны, то нет и военнопленных, это обычное уголовное дело». На самом деле Женевская конвенция 1949 года об обращении с военнопленными прямо предусматривает, что она «будет применяться в случае объявленной войны или всякого другого вооруженного конфликта».

Я даже цитировал суду высшее достижение пограничной научной мысли – «Пограничный словарь», изданный ФСБ в 2002 году (раз уж с русской стороны участвовали именно пограничники). «Конфликт вооруженный – …различные военные инциденты, военные акции и другие вооруженные столкновения незначительного масштаба (низкой интенсивности) с применением регулярных сил… При К.в. государство (государства) не переходят в особое состояние, определяемое как война…» – авторитетно объясняет нам словарь. После чего мы перечитывали из дела рапорт командира «Изумруда» кап-два Шипицина: «В 20 часов 54 минтуты 25 ноября 2018 года от начальника департамента БОХР ФСБ России адмирала Медведева Г.Н. получено разрешение на открытие огня на поражение. В 20 часов 55 минут 25 ноября 2018 года произвели стрельбу на поражение».

У суда эти три цитаты – из конвенции, из словаря, и из капитана Шипицина –
никак не складывались в единое целое. Да, стреляли на поражение по приказу адмирала, да по украинским кораблям и морякам, но при чем тут вооруженный конфликт и Женевская конвенция? Ни при чем совершенно.

Напомним, ранее "Диалог.UA" сообщал, что пленных украинских моряков трогательно встретили в российском суде.